КРЕСТ НАД АНТАРКТИДОЙ

Сибиряки построили храм среди льдов шестого континента.

Говорят, идея эта возникла у самих полярников. Поставить на шестом, ледовом, континенте православную часовню в память о товарищах, не вернувшихся домой из Антарктиды. Разговоры о часовне шли давно, хотя по-настоящему, честно говоря, в реальность этой затеи почти никто не верил. Кроме трех человек.

Храм в Антарктиде? Такого не строил еще никто. Но разве это аргумент? Шестьдесят четыре наших полярника, сложивших голову за страну и науку на подступах к Южному полюсу, – это аргумент. Железный аргумент, с которым не поспоришь. Логика знаменитого полярника Валерия Лукина и Петра Задирова, который в прежние времена возглавлял авиакомпанию, доставлявшую грузы в полярные широты и прочие экстремальные места мира, была примерно такой. А еще они хорошо помнили, что наши люди всегда первым делом храм на новой земле ставили. Чего бы это ни стоило.

Найти архитектора, которого бы не испугал столь неординарный проект, удалось без особого труда. Но не оттого, что мастеров, способных это сделать, сейчас в России пруд пруди. Как раз наоборот. Но выручил счастливый случай. Просто Задиров давно уже знал алтайского архитектора Петра Анисифорова, которого он когда-то привез возводить церковь в родное село Новоникольское. Они тот раз не спешили со строительством, долго подбирали место для храма. И наконец выбрали. Из четырех вариантов. Лишь потом одна из местных бабушек им сказала: «Сыночки, хоть ничего и не сохранилось, а ведь она здесь и стояла…»

Во время строительства новоникольской церкви Петр Задиров частенько рассказывал об Антарктиде, об идее полярной часовни. И незаметно в разговорах стали вдруг отчетливо проступать конкретные детали. Например, говорили, что храм должен не только сохранять память о людях, но и символизировать решимость России оставаться в Антарктиде. И его правильней всего возводить в лучших русских традициях оборонительно-сторожевого стиля.

Потом разъехались, но оказалось, что храм уже начал строиться. Не на ледяном континенте, а в глубинах сознания двух людей. (Не зря, видимо, говорят, что мысли иногда материализуются.) Правда, до настоящего храма тогда еще было так же далеко, как до Антарктиды.

Люди, бывавшие на шестом континенте, пишут, что холода там случаются под 90 (!) градусов. Про ураганные ветры – отдельный разговор. Один из православных священников вспоминал, что самый сильный ветер за время его пребывания в Антарктиде был около 38 метров в секунду. Это примерно 128 километров в час. Но для ревущих широт, как издавна эти места прозвали моряки, привычны шквальные ветры и пострашнее. Они здесь самые сильные на планете.

Все эти «нюансы» Петр Задиров, безусловно, знал, и какое-то время перед ним еще маячила возможность остановиться. Но после благословения Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, поручившего окормлять полярный храм Троице-Сергиевой лавре, отступать было уже некуда. И началась работа.

Первые коррективы в проект сибирских архитекторов внесла сама Антарктида. После знакомства с местом для церкви, которое нашли полярники на острове Короля Георга (рядом с нашей станцией «Беллинсгаузен»), стало ясно, что храм надо делать ниже, а звонницу размещать отдельно. Для умеренных широт двадцать пять метров в секунду – уже ураган, а ближе к полюсу сила ветра порой достигает пятидесяти, а то и шестидесяти метров. Соответственно, дожди там горизонтальные, и защищать от ненастья надо не столько крышу, сколько стены.

– Климатические условия в Антарктиде сверхсуровые, – вспоминает Петр Анисифоров. – А для архитектора – так просто ужасные.

Правда, неожиданно обнаружились и свои плюсы. Например, древесина в Антарктиде совсем не гниет. Нет там ни грибков, ни лишайников. А вот металл и железобетон стихию «не держат» – коррозируют и выветриваются. Отсюда возникло решение, что храм нужно строить из сибирского кедра и лиственницы. Они века простоят.

И на ураганные ветры нашли управу: чтобы часовню «не сдуло», изобрели целую конструкцию из пружин и цепей, которые бы притягивали ее к фундаменту. А в официальных документах появилась вот такая нестандартная строка: «Система ветроустойчивости работает по принципу ваньки-встаньки».

Оставался только один вопрос: кому доверить рубить храм, а потом по бревнышку собирать его в Антарктиде? Но уж тут решение напрашивалось само собой. Раз лиственница и кедр алтайские, то и строят пусть сибиряки.

Тех, кто уверен, что технический прогресс все уже давно решил и до шестого континента добраться так же легко, как, скажем, до Канарских островов, придется разочаровать. Путешествия в Антарктиду и поныне связаны с разного рода рисками, приключениями, а порой и трагедиями.